Работники двух рудников в Хакасии могут быть уволены по сокращению штата

Автор:

Источник: www.solidarnost.org

Территория: Республика Хакасия

Населенные пункт(ы): Абаза (*2), Вершина Теи (*2)

Работники сразу двух рудников в Хакасии голодали в конце августа из-за невыплаты заработной платы. Четверо были госпитализированы. Однако - даже несмотря на достижение цели голодовки (долги погасили) - все горняки могут быть уволены 1 октября по сокращению штата.

Работники сразу двух рудников в Хакасии голодали в конце августа из-за невыплаты заработной платы. Четверо были госпитализированы. Однако - даже несмотря на достижение цели голодовки (долги погасили) - все горняки могут быть уволены 1 октября по сокращению штата. Руководство республики относится к ним именно как к “поголовью”, уверены рабочие, и без обиняков связывают компанию-собственника с главой региона. А тот, в свою очередь, сделал все, чтобы снизить градус напряженности на подведомственной территории перед приездом в республику президента России. Но не учел, что в Хакасию заблаговременно прибыл корреспондент “Солидарности”. Практически весь август хакасские горняки не давали расслабиться тем, кто следит за трудовыми конфликтами внутри России (не говоря уже о местных властях и работодателях). “Солидарность” - следит, а потому и решила отправиться на место - так и тянет сказать “преступления” - событий. Вкратце напомним: около 40 человек голодали из-за невыплаты зарплаты, четверо попали в больницы в связи с истощением организма. Местные власти в лице главы республики Виктора Зимина и руководство двух “голодных” рудников, Абаканского и Тёйского, в лице гендиректора компании-собственника, ООО “Руда Хакасии”, Юрия Захарова неоднократно обещали скорую выплату долга в обмен на прекращение акций протеста, но обещания систематически не выполнялись. В последний раз Зимин уговорил прекратить голодовку “до 7 сентября”, когда из республики уедет президент Владимир Путин, инспектирующий строительство жилья для пострадавших от природных пожаров в апреле этого года (см. “Солидарность” № 17, 2015). Общее положение вещей, таким образом, говорило о том, что история вряд ли закончится скоро. “Путин уедет - хоть уголодайтесь”, - так можно было интерпретировать послание Зимина. И “Солидарность” отправилась в Хакасию. Баре дерутся - зарплаты трещат В Абакане я был уже 1 сентября. И вначале встретился с председателем Хакасского рескома ГМПР Павлом Юрковцом. - Июль и аванс за август закрыли, осталась только текущая заработная плата за август, ее должны выплатить третьего числа, - делился он новостями, которые я пропустил в дороге. Обещание, таким образом, пусть с опозданием на сутки, но было выполнено. Из троих госпитализированных в Верхней Тёе в больнице осталось уже двое: третий рабочий, студент лет тридцати, уехал сдавать сессию. - Для работников виновник один, - говорит Павел Юрковец: - “ЕвразХолдинг”. По их мнению, он неконструктивно подходит к ценообразованию на продукцию. Они (руководство “Руды Хакасии”. - П.О.) проводят аналогию с рудниками, собственниками которых является само ОАО “Евразруда” (входит в холдинг. - П.О.), и говорят о том, что закупочная цена для них выше, чем для “Руды Хакасии”. То есть считают, что “Евраз” намеренно занижает цену, приобретая концентрат у “Руды Хакасии”. Но мнения есть разные... Здесь нужно пояснить, что до 2014 года оба “голодающих” рудника принадлежали именно “Евразу”, а после были проданы новому собственнику. ООО “Руда Хакасии” было создано по инициативе регионального правительства специально под управление этими двумя активами и ООО “Мундыбашская обогатительная фабрика” (г. Таштагол, Кемеровская обл.). На последнее предприятие поставляется часть рудного концентрата с хакасских предприятий. Там концентрат обогащается до “годных” 62% содержания железа и затем продается структурам все того же “Евраза”. Потребителем конечной продукции все мои собеседники называют Запсиб (иначе - ЗСМК) - Западносибирский металлургический комбинат, принадлежащий холдингу (г. Новокузнецк, Кемеровская обл.). Респонденты “Солидарности” считают, что ради перехода двух рудников и одной фабрики под контроль “Руды Хакасии” правительство республики специально “душило” прежнего собственника непомерными налогами и всевозможными штрафами. В Абазе высказывают мнение, что “Евраз” теперь “мстит” заниженными ценами на продукцию Абаканского рудника. Павел Юрковец, судя по всему, не разделяет этого мнения: - Понимаете, - объясняет он, - у предприятий руду покупает “Руда Хакасии”. И в отношениях двух хозяйствующих субъектов - Тёйского либо Абаканского рудников и “Руды Хакасии” - “Евраз” вообще не участвует. У “Евраза” все взаимоотношения только непосредственно с “Рудой Хакасии”. Последняя покупает концентрат на своих рудниках, везет его на Мундыбаш, а оттуда - после обогащения - на Запсиб. То есть прямых взаимоотношений у рудников с “Евразом” нет. Павел Юрковец общался с гендиректором “Руды Хакасии” Юрием Захаровым (в начале сентября Захаров находился в Москве, встретиться с ним непосредственно мне не удалось). По словам профлидера, подход к проблеме у руководства компании “достаточно своеобразный”: - У них такое мнение, что люди просто работать не хотят. Могу привести пример. Мы с Захаровым долго общались; с его слов, он дал распоряжение директору Тёйского рудника организовать производство - они получили в июле заказ по токарным работам. И выполнить заказ не удалось, учитывая, что электроэнергии нет, отключили за неуплату. Но в “Руде Хакасии” почему-то уверены, что виноваты люди - “не смогли выполнить заказ”... Как можно спрашивать с токаря, если вы ему заготовку не дали, станок не включили - как он должен выполнить ваше распоряжение? И это только один из примеров. Мы с гендиректором очень долго спорили, и в итоге он все-таки согласился со мной. Как бы то ни было, раз у “холопов” трещат чубы, значит, рядом кто-то рангом повыше, как пить дать, дерется. И чтобы услышать тот самый треск, я отправился поочередно и в Абазу, и в Вершину Тёи. Дороги, которые мы обещаем Дороги в Хакасии, надо сказать, производят благоприятное впечатление. С двумя, правда, оговорками: если иметь в виду только те, по которым мне довелось ехать, и если сравнивать с дорогами в центральных регионах страны. Больше часа от Абакана едешь по степи, но степи по-доброму обманчивой. Довольно большую часть привычного жителю центральной полосы и юга пустого пространства занимают пустые же загоны для скота. Поначалу это производит несколько удручающее впечатление. Но то тут, то там встречаются стада баранов, коров и лошадей. Дома и хозяйственные постройки в далеко отстоящих друг от друга селах выглядят приятно: много новых строений, абсолютное большинство - деревянные, что определенно радует глаз. Дерево, которое глаз не радует, в Хакасии только одного вида - вывозимое из республики и из страны. В основном в Китай - лесовозами. Днем на дорогах их немного, зато по пути легко можно увидеть бригаду лесорубов, валящих неприкосновенный кедр, или брошенную делянку, которую разрабатывали прямо по-над дорогой, никого не стесняясь. Следы разрухи в селах, конечно, тоже есть: гниль, пустые окна, заброшенные дома с прохудившимися крышами. Но на общем фоне их вовсе не много, тем более что прямо по соседству стоят новые и, пусть и “в меру”, но ухоженные. Юрий Антипов, технический инспектор рескома ГМПР, уточняет, что сельского населения в Хакасии, как и везде, со временем становится меньше: “Сами остаются, но детей уже стараются отправить в города”. С Юрием Васильевичем мы и едем в Вершину Тёи, он за рулем. Проезжаем Аскиз, так называемое “сердце Хакасии”. На близлежащем холме соответствующее утверждение выложено камнями. Видно издалека. Наверное, из Абазы тоже - мысль об этом придет позже, когда голодающий рабочий выскажет теорию по сравнительной анатомии республики. За селом Бирикчуль у дороги стоит большой камень. “Дальше - дорога мужества”, - написано белым по серому. Здесь заканчивается асфальт, дальше, до Тёи, почти тридцать километров трястись по грунтовке. Местные рассказывают, что весной дождевая вода, стекающая с гор, превращает дорогу в сплошное болото, не каждый внедорожник проедет, а кругом беспорядочный частокол тайги. Они же говорят, что нынешний глава республики перед своим последним избранием обещал ее (дорогу, а не тайгу) заасфальтировать. Этого, однако, так и не было сделано. Именно по этой “дороге мужества” Виктор Зимин не поехал 27 августа, свернув по асфальту на Абазу. Знал бы Путин - жил бы в Сочи Вершина Тёи производит впечатление настоящего медвежьего угла, только заасфальтированного. По большому счету, поселок - одна прямая улица. На ней стоят пятиэтажки с магазинами на первых этажах. Во всех продуктовых в последние месяцы завели книги учета долгов: еще с ноября прошлого года рудник пребывает в частичном простое, и денег у жителей Тёи почти нет. Но и в долг давать уже почти перестали. Накануне моего приезда некоторые рабочие рудника на последние средства отправили детей в школу. Те, кто в школу еще не ходит, бегают по дворам в одежде, купленной на вырост давным-давно. На въезде встречает баннер жизнеобразующего предприятия со слоганом “Сначала была руда”. Под этим баннером и голодали работники рудника и коммунальщики. Неподалеку отсюда карьер, где добыча ведется открытым способом, и обогатительный участок. (Здесь руду обогащают максимум до 45%, поэтому и приходится отвозить продукцию на мундыбашскую фабрику.) Из карьера поднимается, выруливает груженый БелАЗ, на обогатительном участке - это видно прямо с дороги - лежат тонны концентрата. Половина цехов основного производства рудника, говорят местные, простаивает. - До голодовки мы проводили пикеты, митинги, но желаемого результата это не давало, - рассказывает предпрофкома ООО “Тёйский рудник” Анна Семечкина. - Подавали жалобы и в прокуратуру, и в трудинспекцию, и в суды - результата никакого. После пятнадцатого, когда денег, вопреки обещаниям, не выплатили, звонили Захарову. Он говорил: “Я вам даю слово, что 21-го деньги будут”... В кабинете у Семечкиной собрались человек десять. Голодавших среди них не было, тем более что буквально накануне моего приезда акция протеста прекратилась. Но присутствующие нехватку зарплаты ощутили на себе в полной мере. И продолжают ощущать: мы встретились 2 сентября, накануне вечером им на карточки пришла зарплата за июль и аванс за август, но после раздачи долгов, включая коммунальные платежи, у людей снова практически ничего не осталось. При этом учтем, что задолженность большинству возвращалась из расчета “простойных” двух третей от зарплаты, и всего на человека набиралось по 10 - 25 тысяч рублей. К слову, объявивших голодовку людей отправили в простой незамедлительно: - Давление? А как же - обязательно! - рассказывает предпрофкома. - Перевели в простой. Несмотря, например, на то, что Трещев, которого администрация считает зачинщиком голодовки, - электрослесарь, которых на предприятии вообще-то не хватает. Кое-кому, в свою очередь, не хватило денег, чтобы собрать ребенка в школу. Анна Семечкина знает такую семью лично: мама в декрете с двумя малышами, третий в школу не пошел. Папа уехал на заработки в поселок Шира, где строят дома для погорельцев. Но и там, говорит предпрофкома, строителям “успешно не выплачивают зарплату”. Ширинский район - наиболее пострадавший от апрельских пожаров. Однако президента смотреть на ход строительства 4 сентября повезли не туда, а в маленькое Краснополье. К слову, как и в случае с зарплатами горняков, здесь сроки и обещания тоже были нарушены. Вместе с тем настроения типа “Путин просто не знает, а узнал бы, так всем бы надавал” сильны в Вершине Тёи. Здесь президента тоже не прочь увидеть (как и в Абазе), но он сюда так и не приехал. Только лицо Владимира Путина бодро смотрит на рабочих со стены кабинета профкома. Между тем в тысячах километров от Москвы обсуждается вполне столичная тема: “пора валить”. С той лишь разницей, что речь не о загранице. У всех горняков уже есть на руках уведомления о сокращении с начала октября. Если рудник встанет, многим придется уехать, поселок вымрет. Но уезжать если и есть куда, то все равно не на что: - Если мы куда-то поедем, то там будет работа, а жилья не будет, - объясняет Светлана Дурыманова, лаборант отдела химического анализа. - Нужен ведь первоначальный капитал. А здесь жилье мы не сможем продать. Тут можно работать, но нам работать не дают. “Внезапное” погашение долга здесь напрямую связывают с предстоящим (на тот момент) визитом президента РФ в республику: - Людей успокоили, запустили рудник - временно, я так считаю, - говорит дорожный мастер Владимир Косенков. Сидящая тут же депутат поселкового совета Галина Баженова добавляет, что и сам “запуск” был произведен с нарушениями трудового законодательства: - Две смены работают по 48 часов в неделю - это уже трудовое законодательство нарушено. Опять же, произошло изменение графика. Этот график у вас, Анна Ивановна, подписан? - обращается депутат к предпрофкома. Та отвечает, что “конечно, нет”. - Две смены вызваны, никаких документов [регламентирующих смену рабочего распорядка] нет, а графики были утверждены на год. Почему нарушается трудовое законодательство? Все уже просчитано до нас На эти нарушения ни профком, ни депутатский корпус пока внимание исполнительных властей не обращал. Еще неясно, что будет дальше с предприятием: пока задерживаются зарплаты и голодают люди, немного не до “мелочей”. Зато в отношении директора ООО “Тёйский рудник” Александра Ильина уже подано заявление о возбуждении уголовного дела. - Директор - лицо не самостоятельное, он даже не может потратить больше тысячи рублей без согласования с “Рудой Хакасии”. Но он руководитель, и прокуратура уже трижды фиксировала нарушения им трудового законодательства. Почему не работают законы? Так объясняет подачу иска против Ильина его инициатор, Константин Трещев, тот самый электрослесарь, который считается “зачинщиком” голодовки. С ним мы встречаемся в местной больнице, куда он был госпитализирован с двумя своими товарищами. Один из них, как было сказано выше, уехал сдавать сессию; другой, представившийся Андреем, лежит на соседней койке в той же палате. Оба, впрочем, уже не лежачие больные и чувствуют себя, слава богу, намного лучше. Они могут свободно гулять по территории больницы, хотя, будь я на их месте, этого не делал бы. Гулять всегда приходится с открытыми глазами, а смотреть на Вершино-Тёйскую больницу без сильных эмоций трудно - как снаружи, так и изнутри. Глядя на нее, я даже, кажется, лучше понял, почему глава республики не приехал в Тёю: случись внезапный недуг, и он мог бы застрять в этой больнице надолго. Особенно если дорогу развезет дождем. - Голодовку мы начали потому, что с мая этого года нам периодически задерживают заработную плату. Все это время зарплата взыскивалась с работодателя принудительно, через комиссию по трудовым спорам, - говорит Константин, который сам был секретарем этой комиссии. - А с июля нам не платят вообще. Я сам принимал заявления от работников, выслушивал их и крики, и чаяния, и боли - что “вы ни хрена ничего не делаете” и так далее. Вот. После всего этого, накопленного, я решил сам пойти и сесть на голодовку. Потому что понял, что никакие обращения ни к чему не приводят. - Я не ради своих девятнадцати тысяч голодовал, - вступает в беседу его коллега Андрей. - У меня долгов накопилось уже вот так! Из банка уже приезжали, но вошли в положение, отсрочили. Но это же беспредел: я на тебя работаю, а ты мне не дашь куска хлеба?! Я иду и везде занимаю, что получил - отдаю, что остается - не хватает. У меня за хату уже долги поперли, за коммуналку, а до этого по нолям всегда было. Ребенку десять лет, надо в школу собрать, туды-сюды... За лето даже ни разу не вывез хоть в Абакан на батуте попрыгать. Андрею в местных магазинах товар в долг уже не отпускают, хотя почти всех продавцов он знает с детства. “Хуже бича”, - говорит он об унизительном положении, в котором здоровый мужик оказался по вине работодателя. Бичи, поясняет Андрей, в отсутствие денег собирают в тайге шишки. Но в этом году не повезло всем: кедры почти не дали урожая. Выживали (да и то кое-как) сбором и продажей ягод. Об этом еще на встрече в профкоме сказала Марина Ушакова, контролер ОТК рудника. - А тут кедры вырубили... - продолжает мысль про бичей Андрей. Мои собеседники в Вершине Тёи то и дело от “сиюминутных” проблем (видимо, в силу их постоянства) переходят к рассуждениям о возможности народного бунта. (Причем не против государства как такового, а исключительно против произвола местных властей и бизнеса, между которыми не делают различия.) Подчеркивают, что в Хакасии почти каждый - охотник, а местность все знают, как москвич свою квартиру. Один только, пожалуй, водитель БелАЗа Юрий Вощук, рассуждая о возможной “революции”, оговаривается, что “против правительства не пойдешь”. Техинспектор рескома ГМПР Юрий Антипов, тем не менее, напоминает, что именно жители Тёи в 2004 году перекрывали Транссиб и не пропускали по железной дороге даже военные эшелоны. Тогда им тоже не платили зарплату... При этом интересно, что все в поселке, не сговариваясь, говорят не “голодать”, а “голодовать”, на украинский манер. - Зимин в официальном интервью сказал, что “у нас все шаги просчитаны”, - говорит Константин. - Раз у него все просчитано, значит, задолженность по зарплате, вот эти все мероприятия, голодовки, волнения - они все просчитаны. И вот в последнем интервью, которое мы по телевизору смотрели, он сказал, что ему голодовка выгодна. - Оборзел совсем, - кивает головой Андрей. Рейдерский захват голодовки В Абазе, которая, по сравнению с Вершиной Тёи, может претендовать на звание столицы, к народным бунтам относятся скептически. Но создавшимся на предприятии положением недовольны крайне. 3 сентября мы с машинистами буровых установок Павлом и Степаном с его женой Ольгой сидим в скверике у местного ДК. Степан - единственный, кто продолжает голодовку до сих пор, несмотря на госпитализацию. (Правда, в ходе разговора сообщает, что на следующий день станет принимать пищу, потому что “надоело это все”.) У них с Ольгой на двоих четыре ребенка, трое из них школьники, и одна из дочерей - студентка. Так что в какой-то момент речь, как и в Тёе, заходит о сборе шишек и ягод. - Проблемы начались, когда “Евраз” решил отказаться от этих двух рудников, “потому что они нерентабельные” и так далее, - говорит Степан. - И правительством Хакасии было принято решение взять их под свое крыло, создать структуру, которая работала бы под его эгидой. И у них (у “Руды Хакасии”. - П.О.) в течение двух лет постепенно произошел крах предприятия. Павел добавляет, что два последних года Абаканский рудник жил тем, что осталось со времен “Евраза”. До этого Юрий Антипов вспоминал, что был в легком шоке, когда обнаружил, что даже спецовка абазинских горняков “до сих пор” имеет фирменные маркеры “Евраза”. - Если раньше пневмоударники были у нас в том количестве, которое мы заказывали, то в последнее время снабжения не было никакого, - развивает тему Степан. - Перспектив не было никаких, потому что ценообразование у нас встало: не можем мы договориться с монополистом (имеется в виду “Евразруда”. - П.О.). Немножко это, я бы сказал, не по-деловому. Тут же мои собеседники вспоминают, как два года назад в соседнем Черногорске голодали на угольной шахте работники компании “СУЭК-Хакасия”. В результате той голодовки два шахтера умерли. Шахта была затоплена, выжившие люди уволены. “Я не видел другого выхода, объявил голодовку, люди меня поддержали”, - продолжает Степан. - Но у вас перед глазами был такой печальный пример двухлетней давности, - пытаюсь я возразить. - У меня перед глазами была реальность, - отрезает он. Глава республики, уверен Степан, приезжал только затем, чтобы “разогнать” голодовку - “чтобы Путин об этом не узнал”. При этом горняки описывают интересную схему “разгона”. Они говорят, что в доверие к коллективу голодающих втерлась некая женщина, которая сама на предприятии даже не работает (работает ее муж, который не голодал “по причине плохого здоровья”). Войдя в доверие, она якобы организовала некую полуофициальную инициативную группу голодающих, которую сама же и возглавила. А затем, собрав к приезду Виктора Зимина с большинства голодающих “необходимые” подписи, объявила о прекращении акции протеста. (Хотя уведомление о начале голодовки каждый подает, по закону, индивидуально.) Имени активной женщины мои собеседники не называют, ссылаясь на то, что им с ней еще “жить в одном городе”. Впрочем, жить в одном городе им предстоит, наверное, и с директором ООО “Абаканский рудник” Дмитрием Матыленко. На него, как и на руководителя Тёйского рудника, работники подали в суд. В то самое время, когда я общался с ними, Матыленко как раз был в райцентре на суде (и для комментариев был недоступен). Исход дела пока неизвестен. Стоит добавить, что оба рудника сейчас проходят процедуру банкротства. Рабочие считают текущую ситуацию неким подобием “рейдерского захвата”. - Правительство ничего не делает, чтобы прекратить вот такие методы ликвидации предприятий, - резюмирует предпрофкома ООО “Абаканский рудник” Геннадий Амзараков. - Государство в лице разных своих структур, в том числе прокуратуры и ФАС, говорит: “А мы бессильны”, - и разводит руками. И что у нас остается? Только ручное управление, когда только президент России может сказать “нет, вот это предприятие будет работать”? Но это совершенно неправильно! Степан возвращает дискуссию на местный уровень: - Если Абакан - это голова Хакасии, Аскиз - сердце, то мы тогда кто?.. Когда верстался номер 8 сентября нам удалось связаться по телефону с гендиректором ООО “Руда Хакасии” Юрием Захаровым. Он сообщил, что зарплата за август горнякам будет выплачена “10 - 15 числа, по плану”, и что с 1 сентября “задолженностей никаких нет”. - Задолженность по заработной плате была из-за того, что не отгружалась продукция, люди находились в простое: единственный покупатель, “Евраз”, отдавал соответствующую (низкую. - П.О.) цену на нашу продукцию, - пояснил господин Захаров. Он также сообщил, что работники рудников действительно могут быть сокращены в начале октября, “если вопрос с ценой не решится”. Комментарий Алексей Безымянных, председатель Горно-металлургического профсоюза России: - Мы, конечно, в курсе ситуации. Людям начали платить зарплату, но кардинально проблема еще не решилась. То, что рабочим пришлось прибегнуть к голодовке, я расцениваю как недостатки российского законодательства: нормально организовать забастовку невозможно, слишком длинный путь надо для этого проходить. Мы вмешиваемся в ситуацию уже на протяжение нескольких лет: с определенной периодичностью проблемы [на этих рудниках] то появляются, то затухают. Производство достаточно затратное, и, конечно, тяжело конкурировать, а покупатели ищут то, что подешевле. По сути, ситуация каждый раз разрешается каким-то волевым решением, нетрадиционным. На случай сокращения горняков в октябре сейчас ищем варианты, как быть. Чем все завершится, пока неизвестно, консультации между “Евразом”, правительством республики, самим предприятием (“Рудой Хакасии”, - П.О.) и, естественно, профсоюзом, продолжаются.