Работники "АвтоВАЗа" добились дополнительных дней к отпуску

Автор:

Источник: www.ktr.su

Территория: Самарская область

Населенные пункт(ы): Тольятти (*2)

200 работников "АвтоВАЗа" добились дополнительных дней к отпуску.

Как 200 работников «АвтоВАЗа» добились дополнительных дней к отпуску. Подробное и откровенное интервью двух профактивистов МПРА, как и почему они мобилизовывали коллег на кампанию за компенсацию вредных условий труда. Профсоюз «Единство» (членская организация МПРА), объединяющий работников АВТОВАЗа, ведёт свою историю с начала 90-х. Недавно активистам удалось провести успешную кампанию и добиться компенсации за вредные условия труда. Сайт «Рабочая платформа» взял интервью у председателя заводского комитета в прессовом производстве Сергея Тополова и активиста профсоюза Максима Напаскина.  - Обычно новости АВТОВАЗа, доходящие до россиян за пределами Тольятти, рассказывают о сокращениях рабочих мест, урезании заработной платы. И вдруг мы видим столь редкий сегодня пример коллективной и успешной борьбы рабочих за свои права. Что послужило «отправной точкой» для начала кампании? С.Т.: Отправной точкой, считаю, послужило то, что профсоюз «Единство» узнал о Федеральном законе №426. В нем говорилось, что работодатель обязан провести спецоценку условий труда (СОУТ) за свой счет и ознакомить работников с ее результатами. С этого все и началось. Мы начали более глубоко изучать вопрос. Еще в 2015 г. Председатель профсоюза Анна Перова запросила у работодателя эти самые карты спецоценки. Но карт не было, и оценка условий труда даже не была запланирована. Естественно ей пришел отказ в выдаче необходимых документов. Рабочие цеха штамповки № 5 начали активно запрашивать у работодателя карты уже в 2016 году. Получали ответ, что оценка проведена, но карты еще не готовы. Не готовы они были на протяжении полутора лет. М.Н.: Весь 2016-й год ушел на получение карт СОУТ. Руководство ПрП этот процесс всячески затягивало. Людей то уговаривали подождать, то пытались припугнуть и вынудить написать заявления в Госинспекцию труда (ГИТ) об отказе. С результатами СОУТ рабочих Прессового ознакомили в середине февраля 2017 года. У штамповщиков и части операторов автоматических линий была установлена вредность на уровне 3.3. Это предполагало компенсацию в виде дополнительных оплачиваемых дней к основному отпуску и 36 часовой недельный рабочий график. В заключении аттестационной комиссии было указано, что вредность 3.3 была выявлена уже в июле 2015 года. К тому же, согласно старым картам аттестации, на этих рабочих местах до проведения специальной оценки продолжала действовать вредность 3.2, что предполагало компенсацию в виде дополнительных оплачиваемых дней к основному отпуску, начиная с января 2014-го года, когда вступил в силу ФЗ-426. Ничего этого до обращения в суд рабочим не предоставлялось. Потом, конечно, на фоне 203-х судебных процессов (именно столько работников обратились в суд), всё как из рога изобилия на рабочих посыпалось – «по доброй воле заводской администрации», разумеется, и «благодаря» кипучей деятельности «официального» профсоюза на АВТОВАЗе. Директора прессового производства (ПрП) Анатолия Гришина даже орденом «За заслуги перед Отечеством» 2-ой степени недавно наградили! - Как отреагировало «локальное» руководство? Беспокоила ли активность рабочих «прессового» высшее руководство предприятия? Было ли давление на рабочих местах или за пределами завода? С.Т.: После того как работники ЦШ (цех штамповки) №5 написали в ГИТ о невыдаче, руководство встрепенулось. Мне лично звонили начальники участка и просили забрать заявления с ГИТ. Предлагали решить вопрос полюбовно. Но так толком ничего и не решили. Рабочие в свою очередь заявления не стали забирать. М.Н.: Давление на рабочих со стороны заводской администрации оказывалось постоянно. В основном, все сводилось к мелким придиркам. Опять же, надо заметить, что активнее всех в борьбе за свои трудовые права проявили себя операторы ХШО и штамповщицы цеха №5. Начальники их не только возле туалетов «пасли», но и раскидывали по другим цехам. Причем переводы эти осуществлялись без согласия рабочих. Девушки письменно выражали свой отказ в приказах. В цехе №2, к примеру, четверо штамповщиков были вынуждены написать отказные заявления под угрозой увольнения. Начальство подняло их старые объяснительные за прошлые годы и грозилось пустить в ход теперь. Дикость, конечно, но на людей это подействовало! - Насколько активным было участие рабочих-неактивистов профсоюза в кампании? С какими трудностями пришлось столкнуться? С.Т.: В моем цехе есть не только члены профсоюза «Единство», но и несколько членов другого профсоюза, остальные нигде не состоят. Все сплотились для решения данного вопроса. Тем более коллектив у нас более-менее дружный. М.Н.: Численность нашего профсоюза, особенно на фоне всего трудового коллектива АВТОВАЗа, который на данный момент составляет более 40 тысяч человек, ничтожна. Время от времени кто-то включается в борьбу, а потом затихает. Это обычное дело. Люди выгорают. От некоторых руководству удается избавиться. Агитировать было сложно и в этот раз. Людей буквально приходилось уговаривать. Некоторые честно признавались: «Дело, конечно, стоящее, но против начальства я никогда не пойду». В основном все выгадывали. Приходилось уже без стеснения спрашивать: - Ты Чечню прошел, можно сказать, Смерть в глаза видел. Кого ты сейчас боишься? Мало того, что ты днями и ночами здесь горбатишься, все выходные собирая, так это еще и во вредных условиях всё происходит! Ты даже внукам на пенсии не порадуешься, загнешься раньше!  - Ипотека, наверное, только у тебя, да?! А в пятом и шестом цехах, где в полном составе практически подписались, все бездетные и ни у кого ипотеки нет! Или, по-твоему, там все революционеры?! Руководство цеха №5 действительно очень поспособствовало своими репрессивными мерами сплоченности рабочего коллектива. Из-за некачественного металла, в июне опять образовался дефицит деталей, и рабочие попытались надавить на руководство путем отказа выходить на штамповку по субботам. Этот конфликт мы тоже старались освещать в СМИ. В ходе кампании по получению компенсации за вредные условия труда, появлялись и другие темы. В одном из цехов рабочие были готовы поднять вопрос о переработке. Их не устраивало то, как ее оплачивают. Начальству удалось локализовать проблему на подготовительном этапе, как только им стало известно, что подключился профсоюз МПРА.  - Можно ли сказать, что кампания помогла вашему профсоюзу на заводе стать более влиятельной структурой? Повлиял ли ваш успех на желание рабочих присоединиться к профсоюзу? С.Т.: После того, как мы инициировали массовую подачу заявлений в суд, работники, по моему мнению, стали более доверительно относится не к профсоюзу в целом, а к его активистам. Работники ПрП прекрасно понимают, с чьей подачи все это началось, с подачи «Единства», но вступать в него идут неохотно. У рабочих сложилось стойкое мнение, что если ты член профсоюза «Единство», то на тебе будет более пристальное внимание руководства. - Считаете ли вы метод обращения в судебные инстанции эффективным? Какие иные способы воздействия на работодателя вы можете рассматривать в будущем? С.Т.: Обращение в суд, считаю, дало положительный эффект. Предыдущие обращения от лица председателя профкома и коллективные заявления на компенсацию не принесли успеха. В дальнейшем сам рабочий коллектив понял, что воздействовать на работодателя можно только сообща. Практически никто до начала судебных заседаний не забрал заявления и никого не уволили из-за него. Рабочие это знают и не отступили от требований. М.Н.: Что касается обращений в суды, то, конечно, назвать эту практику действенной нельзя. Мы ее вообще не склоны рассматривать в качестве метода профсоюзной борьбы.  - Почему вы лично решили принять участие в профсоюзном движении? Как относятся к этому ваши коллеги и родственники? С.Т.: Я работаю на заводе порядка 10 лет. Ранее состоял в «официальном» профсоюзе. Но поняв, какая это гнилая система вышел оттуда. Надоело терпеть, что меня обворовывают и руководство ничего не предпринимает. Решил вступить в профсоюз «Единство». Сразу начал активные действия. Родственники подшучивают, что меня проще уволить, чем терпеть, что сейчас и делается. Пытаются всячески поймать на всякой мелочи, вплоть до отпрашивания в туалет. Порой родственники боятся за меня. Коллеги на работе понимают, какими вещами я занимаюсь, понимают ответственность и то, для кого я стараюсь. Помощь коллег сейчас сказывается как никогда. Многие начинают пытаться сплотиться возле меня. М.Н.: Поддержки нет даже в семье. По крайней мере, у меня дела обстоят именно так. Мои близкие боятся за меня, особенно, после провокации с подброшенными в мой шкафчик электродами, в которой, помимо сотрудников УСБ (службы безопасности), фигурировал еще и майор полиции. Меня постоянно теперь стараются убедить в бесперспективности борьбы. Круговую оборону, чтобы не сломаться, приходится держать постоянно. Как объяснить матери, всем этим бабушкам и жене, что если я пойду на попятную в том или ином случае, то меня просто съедят с потрохами?! Профсоюзная борьба для меня необходимость. Иначе никак не сохранить своего человеческого достоинства. В ходе этой кампании, кстати, не раз приходилось слышать: «Не в деньгах дело и не в победе как таковой, они просто достали - все эти начальники!» - Каким вы видите перспективы производства и профсоюза? Способен ли профсоюз МПРА влиять на положение дел в рамках всего завода? Как настроены работники, поучаствовашие в кампании? М.Н.: Неудовлетворенность многие участники кампании испытывают и сейчас, когда администрация предоставила всем штамповщикам и операторам все то, что не смогла бы отвоевать в судебном порядке. Нам такой ход вполне понятен: дали всем, дабы упредить следующую волну исков на основе прецедента о получении компенсации кем-либо из 203 рабочих! Кто-нибудь все равно бы дошел до конца, это было очевидно! Цех №5, вообще, на осиное гнездо походил, которое начальство разворошило своими розгами! А так теперь руководство предприятия преподносит всё как акт доброй воли. Нас традиционно выставляют провокаторами, которые действуют в интересах конкурентов. Рабочие, которые поддержали инициативу МПРА, как я уже сказал, испытывают досаду от того, что дополнительные оплачиваемые дни к отпуску за три года дали всем, а не только тем, кто участвовал к кампании. И это не от жадности. Просто многие, кому перепало счастье без борьбы, откровенно радуются своей прозорливости. Предоставлять эти дни, к слову, руководство начало с цеха №2, рабочие которого совсем не участвовали в тяжбах с заводом. Лично я в этом усматриваю иезуитскую демонстративность: мол, за хорошее поведение - вам первым! Для нашего профсоюза такой водораздел тоже шанс укрепить свои позиции. Начальство, продолжая мстить по мелочи, на деле убеждает людей, которые решились вернуть свое, что хорошими они уже никогда не будут. Это проявляется по-разному. Кого-то вычеркивают из списка желающих выйти за двойную оплату в субботу, кому-то, наоборот, отказывают в раннем уходе. Да мало в чем еще ущемить пытаются! Главное, что все всё понимают. Маски сброшены. Всем тем, кто оказался в числе «плохих», осталось осознать лишь то, что спасение в объединении! Что только продолжение коллективной борьбы ведет к улучшению условий труда и вынуждает начальство скрывать свое презрение к рабочим!